Итак, вы написали хороший текст. Сидели над ним целый день, копались в фактах, по десять раз переписывали, навели инфостиль. Вам нравится этот текст. Это хороший текст.
Отправляете клиенту. В ответ — замечания:
Если вы неопытный писатель, то в этот момент вы садитесь исправлять текст по замечаниям. Отправляете переделанный вариант. Клиент отвечает новой порцией замечаний:
Три раунда спустя текст выглядит так, будто на нем слетали в начало двухтысячных:
Я называю это режимом курсора (по аналогии с режимом карандаша) — когда писатель из компетентного специалиста превращается в безвольную мерцающую палочку, которая делает все, что говорит клиент. В режиме курсора у вас всегда будет плохой продукт.
См. также статью о согласовании с чиновниками
Неопытный писатель думает, что виноват клиент: это он изуродовал своими замечаниями прекрасный текст. Но на самом деле все наоборот:
Если после замечаний клиента
получилось говно,
то виноваты в этом вы.
Вот почему:
I. Клиент не писатель
Естественно, клиент будет советовать говно: он же не знает, как написать хорошо. Это знаете вы. Клиент потому вас и позвал — чтобы вы сделали классно. Вы же столько лет учились писать.
II. Клиент знает, о чем писать
Естественно, что у клиента будут замечания к тексту. Он же знает тему гораздо глубже, чем вы. Все эти годы, пока вы учились писать, он продавал холодильники. Он знает о них все. Вы никогда с первого раза не охватите все, что он хочет рассказать.
III. Клиент не знает, как донести
Естественно, клиент не хочет, чтобы у него на сайте висела плохая статья. Но и ваш первый вариант не подходит — не хватает информации. Клиент пытается письменно донести до вас свои пожелания — но он не умеет этого. Он же вас позвал как раз для этого — письменно доносить мысли.
Короче:
Комментарии клиента не значат, что нужно писать именно так. Расшифруйте, что клиент имеет в виду, и напишите это нормально.
Как только это понимаешь, работа меняется. Ты больше не бодаешься с клиентом, что «в лучших традициях» — плохая фраза. Ты звонишь и спрашиваешь: «Олег, а расскажите, почему вы хотите тут фразу „в лучших традициях“? Я подозреваю, что там интересная история»
И Олег расскажет, что холодильники — их семейный бизнес с 1910 года. И что он знает о холодильниках больше, чем все продавцы Медиамаркта вместе взятые.
— О, а расскажите что-нибудь такое, чего не знают продавцы Медиамаркта?
— Ну, смотрите. Видите тут изоляционную резинку? Думаете, это просто так? Ан нет...
И наступает время удивительных историй, каждая из которых может стать поводом для новой отличной статьи.
А вот плохой сценарий:
— Олег, какая тут история?
— Да никакой, просто хочется показать, что мы давно работаем
— Ясно. А как у ваших конкурентов с возрастом?
— Примерно так же, как у нас, все открылись в начале двухтысячных
— Как же мы их победим тогда? Что вас отличает с точки зрения опыта?
— Ну, не знаю
— Я переживаю, что этот же текст любой ваш конкурент возьмет себе и это будет правда про него. Давайте что-нибудь такое найдем, чего ни у кого нет, кроме вас
— А, ну вот: в 2007 году, прямо в разгар кризиса, мы наладили совершенно космическую систему поставки...
И снова время удивительных историй.
Тут бесполезно прописывать диалоги. Важно не что вы говорите, а почему. Одно дело — убеждать клиента, что он не разбирается в редактуре. И совсем другое — слушать его боль и переводить ее на нормальный язык.
Это и есть согласование
Согласование помогает сделать то, что клиенту нужно, не допуская попутного говна в работе.
В некоторых компаниях согласование берут на себя менеджеры. Они ходят к клиенту, чего-то там ему обещают, узнают, переваривают, приносят писателям, те как-то всю эту информацию принимают, задают вопросы, менеджер снова идет к клиенту... Это дурная работа с огромными потерями, и я еще ни разу не видел, чтобы из этого получалось что-то хорошее.
Менеджер не может согласовать замечания с клиентом, потому что он не пишет. Он не знает, где хорошая история, а где — плохая. Он не знает ничего о синтаксисе и пользе, о штампах, эмоциях, структуре и заголовках. Менеджер не знает, как правильно.
Только вы знаете, как правильно. Согласовать — это ваша работа, и ничья больше.
Клиентская работа — это не ад
Ад, друзья, это два года бороться с лимфомой и не победить. Ад — это потерять любимого человека. Попасть в заложники террористов в школе, нарваться на мину. Вот это ад.
А получить замечания к тексту — это не ад. Нужно просто перестроить мозги. Это не клиент-идиот портит вашу работу, это писатель-идиот не слушает клиента.
P. S. Согласование настолько важно, что его в Школе редакторов проходят сразу в двух дисциплинах: переговорах и управлении. В переговорах Синельников учит разбираться в проблеме клиента и искать его боль. В управлении Товеровский учит не раздувать бюджет проекта и не брать на себя лишнее. Набор в школу открыт до 1 декабря. Сейчас в школе учатся 67 редакторов.
