Когда начинаешь присматриваться к пропаганде, бывает трудно остановиться. Вот наблюдение об эмоциональных метафорических колонках.

Пишет главред издания «Дабл ять». Жирное — мое:

Вся система управления государством — это огромная зловонная куча мусора. Последние 20—30 лет все инфраструктурные задачи просто сваливали в эту кучу — без экспертиз, исследований и заключений.

Куча росла, но до поры до времени сильно никого не беспокоила — чуть повоняет, где-то загорится немного. Жить можно.

Но очень похоже на то, что сейчас Россия, как институт, находится на пороге экологической катастрофы огромных масштабов. Десятилетиями власть игнорировала необходимость заниматься своими прямыми обязанностями. Теперь всё рушится, пожары полыхают все сильнее, а вонь ощущается по всей необъятной территории страны.

Хотел тут написать ещё красивую фразу про то, что эту зловонную кучу российской власти требуется рекультивировать, но потом полез почитать инструкцию по эксплуатации и рекультивации полигонов ТБО. В общем, рекультивация, если коротко, — это «разровнять кучи мусора, присыпать сверху землёй и посадить деревья и травку».

Нет, ребята, нам тут не рекультивация нужна. Нам нужно полностью закрыть свалку, а весь этот чиновничий мусор пустить в переработку.

Ну да: эмоционально, образно, на кого-то произведет впечатление. Но что если заменить те детали, что я выделил жирным, на любые другие произвольные детали? Журналисты, не обижайтесь:

Вся российская журналистика — это огромная зловонная куча мусора. Последние 20—30 лет все задачи журналиста в обществе просто сваливали в эту кучу — без этики, морали и общественного контроля.

Куча росла, но до поры до времени сильно никого не беспокоила — чуть повоняет, где-то загорится немного. Жить можно.

Но очень похоже на то, что сейчас наша журналистика, как институт, находится на пороге экологической катастрофы огромных масштабов. Десятилетиями журналисты игнорировали необходимость заниматься своими прямыми обязанностями. Теперь всё рушится, пожары полыхают все сильнее, а вонь ощущается по всей необъятной территории страны.

Хотел тут написать ещё красивую фразу про то, что эту зловонную кучу российских журналистов требуется рекультивировать, но потом полез почитать инструкцию по эксплуатации и рекультивации полигонов ТБО. В общем, рекультивация, если коротко, — это «разровнять кучи мусора, присыпать сверху землёй и посадить деревья и травку».

Нет, ребята, нам тут не рекультивация нужна. Нам нужно полностью закрыть свалку, а весь этот журналистский мусор пустить в переработку.

Подозрительно. То есть я поменял какую-то крохотную часть текста, и теперь он развернут в ровно противоположную сторону. А что если развернуть его вообще в произвольную сторону? Рэперы, не обижайтесь:

Весь русский рэп — это огромная зловонная куча мусора. Последние 20—30 лет все культурные, воспитательные, смысловые задачи культуры просто сваливали в эту кучу — без  оглядки на истоки рэп-культуры, моральные ценности и воспитание музыкального вкуса.

Куча росла, но до поры до времени сильно никого не беспокоила — чуть повоняет, где-то загорится немного. Жить можно.

Но очень похоже на то, что сейчас русский рэп, как институт, находится на пороге экологической катастрофы огромных масштабов. Десятилетиями рэперы и продюсеры игнорировали необходимость заниматься своими прямыми обязанностями. Теперь всё рушится, пожары полыхают все сильнее, а вонь ощущается по всей необъятной территории страны.

Хотел тут написать ещё красивую фразу про то, что эту зловонную кучу рэперов требуется рекультивировать, но потом полез почитать инструкцию по эксплуатации и рекультивации полигонов ТБО. В общем, рекультивация, если коротко, — это «разровнять кучи мусора, присыпать сверху землёй и посадить деревья и травку».

Нет, ребята, нам тут не рекультивация нужна. Нам нужно полностью закрыть свалку, а весь этот рэп-мусор пустить в переработку.

То есть колонка получилась универсальной: берешь любой вражеский предмет, сравниваешь его со зловонной кучей мусора, дальше используешь сердитые слова, и всё: ты великолепен.

Вы прослушали курс современной российской колумнистики. С вас пять тысяч рублей.